Зачем я думаю о том,
Что изменить сейчас не в силах?
Сейчас, а может быть потом,
А может никогда.
Лишь Божья милость
Способна часто изменить
И нас, и то, что окружает.
Лишь Он уверен, как нам быть,
И то, что было, тоже знает.
Ему известно, как сменить
Свой гнев на милость, состраданье,
Как мысли можно изменить,
И какова цена познанья.
Как развязать узлы в судьбе
И претерпеть все испытанья,
И примириться как тебе
С тем, что несет с собой страданье.
Как пропустить мимо ушей,
Как не понять слова превратно,
И как нам реку переплыть
И не войти в нее обратно.
Зачем я думаю опять
И мучаю себя упреком?
Зачем себя мне упрекать?
Ведь лучше думать о высоком.
Вопросов тьма, решенья нет,
Но привилегия нам - думать.
Ищу, мой Бог, в Тебе ответ,
И лучше просто не придумать.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэт и еврейский язык - zaharur На вышеприведённой фотографии изображена одна из страниц записной книжки Александра Сергеевича Пушкина, взятая из книги «Рукою Пушкина. Несобранные и неопубликованные тексты». — 1935г.
В источнике есть фото и другой странички:
http://pushkin.niv.ru/pushkin/documents/yazyki-perevody/yazyki-perevody-006.htm
Изображения датированы самим Пушкиным 16 марта 1832 г.
В библиотеке Пушкина была книга по еврейскому языку: Hurwitz Hyman «The Elements of the Hebrew Language». London. 1829
Это проливает некоторый свет на то, откуда «солнце русской поэзии» стремилось, по крайней мере, по временам, почерпнуть живительную влагу для своего творчества :)
А как иначе? Выходит, и Пушкин не был бы в полной мере Пушкиным без обращения к этим истокам? Понятно также, что это никто никогда не собирался «собирать и публиковать». Ведь, во-первых, это корни творчества, а не его плоды, а, во-вторых, далеко не всем было бы приятно видеть в сердце русского поэта тяготение к чему-то еврейскому. Зачем наводить тень на ясное солнце? Уж лучше говорить о его арапских корнях. Это, по крайней мере, не стыдно и не помешает ему остаться подлинно русским светилом.
А, с другой стороны, как говорится, из песни слов не выкинешь, и всё тайное когда-либо соделывается явным… :) Конечно, это ещё ничего не доказывает, ведь скажет кто-нибудь: он и на французском писал, и что теперь? И всё же, любопытная деталь... Впрочем, абсолютно не важно, была ли в Пушкине еврейская кровь, или же нет. Гораздо важнее то, что в его записной книжке были такие страницы!
